Ночной поход

Ночной поход

Если новизна дорог схлынула с весенней водой, - можно вернуться в привычный быт, как в старую шубу. Однако проще и мудрей - снова вскочить на подножку извечного движения, в котором время – такой же пассажир. Вперед, в галерею природных фигур и очертаний…, ведь все, что имеет неровную тень под луной – живет чем-то своим.

18.30 - хорошее время подмигнуть гусю на лугу и довериться петли¬стой речушке, какая есть Уса возле ж.д. остановки Станьково.
В 21.30 я задвинул байдарку в кусты и от¬правился переночевать в лесу. На краю по¬ляны устроился в самодельном спальнике. Слева положил весла. Под правую руку - топорик, чтобы не потерять ориен¬тацию в природе.
Повезло. Прямо надо мной зависли звезды. Вышли на привычную тропу шорохи леса. Все было мирно. Девственный сон тихо скользил по призрачным нитям с высоты, только сунулись наперед комары и давай меня пытать: где, мол, раки зимуют?
Полночь. Из комариного визга в поисках ответа я окунул весло в материю залунившейся Усы. Да что это с ней случилось?
Ссаживая байдарку в устье протоки, стоя по колено в парной воде, почувствовал в себе перво¬проходца. Зыбкие туманные одежды вырастают из поверхности воды. Они гипнотиче¬ски тянутся вверх, вплывая в пустоту лун¬ного света.
Луна царит над лу¬гом. Золотой свет, Хозяин туманных одежд, объял предметы и тишину. Ровно-тихо зве¬нит, поет бродячую песню. Из глубины каких веков вышагиваешь, какие в тебе сокрыты тон¬кие Миры? Повстречайся кто-нибудь на берегу:"Куда, человече, плывешь?",- скажу:"В странную неизвестность". Она дрожит впереди клинком. Невиди¬мое острие холодит и покалывает из позо¬лоченного тумана.
Берега высокие, об¬рывистые набрасывают тени на голову. В водных подвалах затаились корчи, но мрак глубины нем, как сопревший лист.
Мышка с меньшей опаской загля¬дывает в мышеловку: так осторожно тыкает беду байдарка. Ее оболочка - мое ухо. Больше вслушиваюсь, чем шевелю лопастью.
Заскрежетали по¬д килем ветки, смыч¬ком потянули по нервам… "Смычок" оборвался. Я с облегчением вдохнул тумана и нырнул в клин другой тени.
Поворот. Шальная луна, рыскавшая берегами, вдруг вы¬катилась на мыс. Между нами – лишь засохшее де¬рево на краю. Близость ночного светила сбила дыхание. Еще гребок - и силуэт кроны черной мол¬нией пропечатался на желтом диске.
Крадусь мимо древесного истукана. Слепой увидел бы здесь больше. Не тороп¬люсь: пусть глаза что-нибудь подскажут, а они-то над тенью! Падающая с берега желтая полоса разделила меня надвое: голова в свете, плечи во мраке.
Фрак глухой мглы сковал грудь. В немоте го¬рячо "затикало" сердце. Весло щупает мир. По наитию копнул воду слева. Что-то ударило в шкуру, шмыгнуло под пяткой. Колено подскочило. Это корч. Я замер, как фотография.
Луна соскочила с дерева. На вы¬ходе из поворота посеребрила верхушку корча.
Речные винты частой штопкой заходили в ночи. Зигзаги да зигзаги. Луна - фанатик, дорвавшийся с кистью до свежего забора,- раскрасила меня с бока, зашла в спину и, вот, мазнула лицо немым светом. К утру быть мне желтому, а туманные холодные косы разрисуют в зебру.
В четвертом часу завиднелось. Одиночные де¬ревья стали цепью. Берега понизились, и речка раздалась вширь. "Хлюп-хлюп",- бредут ло¬пасти по воде. Луна быстро сгинула. Тишина закупорила уши.
Байдарка качнулась. Ай-яй ! Я уснул между двумя гребками: добрая воз¬можность "клюнуть" носом в безупречную гладь.
- Тут-то ты и узнаешь,- говорю себе,- где "раки зимуют".
Весла чиркнули по дну. Быстринка прокатила по перекату и едва не столкнула с опорой пешеходного мостика.
На пригорке деревня Ляховичи. Не слышно петухов. Спят го¬лосистые оракулы: туман их, что ли, попутал? Сидят на шесту, уткнув голову в перья. Мой шест – байдарка, но туго с равновесием: клонит меня и влево и вправо.
Туман схватился: руби, выгребай и заползай в его пещеру.
Из непроглядности выступил железобетонный мост. За ним - песчаный обрывчик с твердым выходом. Это спасательный круг для бродяги, у которого глаза не размыкаются и тянут гирями на дно.
Байдарку - наверх, затек¬шую спину - в спальник: пусть расслабится на буг¬рах, что нарыл трудяга крот.
Стало хорошо. Деревенского лая не слыхать. Под завалом тумана в спальнике тепло, да и комарам носы подъел. Я отключился.
Проснулся от шевеления. Вжик мол¬нией: прильнув вплотную, лежит большой лохматый пес. Признал в бездомном свояка.
Рассвело. Я повернулся набок, подставив спину четвероногой охране. Коль сторожит,- вздремну без опаски за байдарку.
Длинное, как год, дневное плаванье перешло в ночное, уже на реке Неман. Раскинулся он вширь за деревней Николаевщина и обмелел. Стал как стекло: гладкий да не скользит.
По самой середке бреду под луной. Берега далеки, и все вокруг неблизко. Со мной - только вода. Да еще на веревке байдарка рыскает. Босые ноги топчут едва прикрытый водой песок.
С берега гремит диско¬тека. Турбаза "Высокий бе¬рег". Бой ударника путается в ногах. Мне диковато: ночь - мой дом, а тут кто-то лезет в его окно.
Два мира. Мой, непри¬чесанный, с дымком в волосах. Свистит по хребтине горьковато-сладкая плеть оди¬ночества. Ветер шерша¬вит ладони, толкает в плечо. И другой мир – шумный распо¬тевший. И каждому свое в этот час.
Берега сдви¬нулись. Байдарку встретила глубина:"Что везешь?". Везу усталость свою. Отоспаться бы, а потом утрясти ворох впечатлений. Только рано об этом: впереди путь.
Кромешно темно, и не видно, куда река по¬вернула. Я потрогал веки: может, глаза закрылись? Да нет! Смотрят, но не видят.
Перестал грести, доверился воде. Байдарка дрогнула. Это течение на повороте к берегу прибило. В лицо дохнул отвесный обрыв. Теперь ясно, куда дальше смотреть. Русло "приоткрыло личико". Глухой речной коридор открылся в ночи. Пройти не споткнуться.
Обострилось чутье. Что-то сдвинулось в тайничке инстинкта. Глаза приметили сгусток черноты. К нему ближе и ближе на цы¬почках. Руки в напряже¬нии. Весло стало невесомым. Наконец, вот оно: дерево-утопленик рогатиной навстречу. Объехал насто¬роже. Словно торча суками из другого измерения, дерево-пришелец осело назад, растворилось. Время раскинулось бездной. Нет островков, нет отсчета.
За пово¬ротом на краю обрыва костер. Высветил двоих рыбаков и негромкий разговор.
Я проплываю так близко, что мог бы весло подставить искрам. На секунду ста¬л невидимым третьим, но меня для них нет. Чувст¬вую щекой тепло огня и призраком скольжу мимо.
Но не один я на воде. Заслышав шорох весла, утки ныряют. Стоит поравняться,- оглуши¬тельно взрывают воду из глубины.
- Бах-бах-бах,- уносится их оче¬редь от весла за корму - в ночь. Живые звуки застав¬ляют вздрагивать, и здесь уж не до сонливости. Я ни¬когда так часто не пугался, как за эти два часа. Но это - сходная плата за еще одну прожилку впечатлений. Потом лишь коснешься, и она шевельнется золотистыми туманными одеждами.

Олег Воробьев,
Минск

август 1996 г.
дата правки : 24 мая 2008 г.

Запомнился мне там один сливчик возле какой-то деревни под мостом из которого обратно не выгребешь. Дерево поперек толщенное лежало в старом русле, а в новое я не пошел - дурак. |-)_) Долго я с "разбега" пытал по тому сливу вверх пройти, одному очень уж в лом было обносить - берега обрывистые.

А еще между Малой и Большой Уссой - классные покатушки.

И два мостика разрушенных и грязных с маленьким сливом, я тогда первый раз такое видел, так даже документы на берегу оставил |-))

Вообще маршрут классный 400 км было на 10 дней. Одному скучно... и много обносов через наплавные мосты. :-/

Цитата сообщения от rat king отправленного 28 Июн, 2003 в 12:51

А еще между Малой и Большой Уссой - классные покатушки.

И два мостика разрушенных и грязных с маленьким сливом, я тогда первый раз такое видел, так даже документы на берегу оставил |-))

Вообще маршрут классный 400 км было на 10 дней. Одному скучно... и много обносов через наплавные мосты. :-/

Вероятно Вы говорите про другую в Белоруссии реку с таким же названием. Давайте уточним, о каком маршруте идет речь. Я рассказал о впечатлениях по речке, что пересекает ж.д. Минск-Столбцы возле остановки Станьково.

Цитата сообщения от opv отправленного 20 Май, 2005 в 21:57

Я рассказал о впечатлениях по речке, что пересекает ж.д. Минск-Столбцы возле остановки Станьково.

Видимо, имеется в виду Усса (как пишется на картах).

У нас тоже был в 2003 году (спонтанный) ночной поход (из Уши) по Березине... Плыли прямо, от берега к берегу, заходя в старицы и заливы, по марсовой дорожке :))

Цитата сообщения от kciroohs отправленного 23 Май, 2005 в 17:57

Видимо, имеется в виду Усса (как пишется на картах).

У нас тоже был в 2003 году (спонтанный) ночной поход (из Уши) по Березине... Плыли прямо, от берега к берегу, заходя в старицы и заливы, по марсовой дорожке :))

Согласен. У Rat King'а была Усса, у меня - Уса. Две разные речки. Неважно было с фантазией у тех, кто имена придумывал: Уса и Усса, Березина западная и восточная. Я так понял, что Вы, Александр, ходили по восточной. Был там однажды. Действительно, крайне много стариц. Нигде, наверное, столько не найдешь. А ночью все превращается в лабиринт. Ночью все реки другие. Все непохоже. Прежний мир умер до утра, а ты воскрес.
Если брать сумму: хороший километраж на воде+ красоты + удобство добираловки из Минска и обратно,- то для меня на первом месте стоит Перетуть(первые 2-3 раза этот участок достает до печенки, потом привыкаешь)-Уса-Неман(2 дня) или Уса-Неман(3 дня). В обоих вариантах - до Столбцов. Приятно, черт возьми, жить с истиной, что первый вариант можно "сделать" в любые выходные. Прокачаешь кровь кислородом на ста км, и думаешь потом: как до этого жил, чем дышал в городе ?